A Sinistra | А Синистра | Левый Путь - Виктор Олегович Пелевин
A Sinistra читать книгу онлайн
НЕЗАКОННОЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ, ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ, ИХ АНАЛОГОВ ПРИЧИНЯЕТ ВРЕД ЗДОРОВЬЮ, ИХ НЕЗАКОННЫЙ ОБОРОТ ЗАПРЕЩЕН И ВЛЕЧЕТ УСТАНОВЛЕННУЮ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.
Бутик «Левый Путь» – подразделение корпорации «TRANSHUMANISM INC.», где служит баночный детектив Маркус Зоргенфрей. Бутик предлагает черномагические трипы для самых обеспеченных клиентов. Услуга не афишируется из-за возможных репутационных издержек – какой политик или банкир захочет признать, что в симуляции общается с демонами?
Расследовать загадочные исчезновения клиентов приходится тайно. Корпорация отправляет Маркуса в алхимический трип-симуляцию с максимальным фактором риска – он становится итальянским чернокнижником XVI века, обретает волшебные силы с помощью магического гримуара и вступает в борьбу с могущественными венецианскими магами.
Вскоре становится ясно, что в опасности не только его жизнь, но и душа. Но Маркус уже вышел на след – и его начальник адмирал-епископ Ломас решает продолжить расследование.
Можно ли погубить душу в симуляции, сохранив ее в реальности, и что является реальностью для души? Какой будет религия будущего и сможет ли AI создать ее? Возможна ли симуляция спасения, и чем она отличается от спасения подлинного? Где искать Бога и надо ли это делать?
Маркус Зоргенфрей вновь низвергается в бездны и рискует жизнью, чтобы читатель получил литературно безупречный и увлекательный ответ на эти грозные вопросы прямо под уютной сенью своей крыши.
Знакомство с предыдущими частями «Transhumanism Inc.» для чтения книги не обязательно.
*Роман будет доступен по подписке с 18 декабря 2025 года
Я знал этого человека.
Il Capo dei Deici. Глава Совета Десяти, милостиво разрешивший мне продолжить опыты.
Капо бросил маску Луиджи на пол.
«Она больше не понадобится…»
Он не сказал этого вслух, но я его услышал. Капо мог изъясняться так же беззвучно, как беседовали мы с гомункулом.
«Ты следил за мной все это время?» – спросил я.
«Слишком сильно сказано. Я не надоедал герцогу Эскалу».
Это было правдой. Луиджи не слишком мозолил мне глаза.
«Ты хотел отравить меня с помощью камичи? – спросил я. – Рубашка пропитана ядом? Мандрагора отступника, не так ли?»
«Вовсе нет. Мандрагора нужна для государственных дел. Происходящее здесь – мой личный экзерсис. Я дал тебе обычную сорочку с вышивкой».
«Я ощутил в ней венецианское колдовство».
«Верно, ее покрыли буквами с помощью заклинаний. Вышивать не было времени. Но иной колдовской силы в ней нет».
«Зачем тогда ты придумал эту сорочку?»
Капо засмеялся.
«Мне нужно было знать, когда ты пойдешь к Исполнителю, чтобы мы предстали перед ним вместе. Должен сказать, ты потребовал рубашку в крайне неудачный момент… Извини за задержку – у меня были дела в Венеции».
Гомункул молчал – но рой искр вокруг него тревожно менял цвета, показывая, что он следит за нашей беседой.
«Почему ты заявляешь право на Исполнителя?» – спросил я.
«Я его создатель. Я стану или хозяином, или принесенной ему жертвой».
«Я думал, что его хозяин я».
«Один из чернокнижников, породивших гомункула – действительно ты. Но дело не в том, что ты великий маг, Марко. Ты его источник в телесном смысле. Поэтому тебя нельзя обойти, хотя и Эскал, и Лоренцо превосходили тебя в тайных искусствах».
«По какой-то причине они мертвы, а я жив».
«Это верно, – согласился Капо. – Но дело здесь не в твоем мастерстве. Булыжник может разбить вазу, но это не значит, что он совершеннее…»
Я подумал, что булыжник куда совершеннее в способности разбивать вазы, чем любая из ваз – но не стал возражать.
«Кто хозяин пшеницы, – продолжал Капо, – вырастивший ее смерд или господин, владеющий землей и семенами? Кому принадлежит монета – тому, кто отчеканил ее, или тому, кто прислал золото на монетный двор?»
«Тогда хозяином венецианских монет должен быть я», – сказал я.
«Ты посылал золото не на монетный двор, а мне».
Пора было кончать препирательство.
«Я не хочу с тобой спорить, Капо. Венеция получала от меня золото в установленные сроки. Я выполнял обещанное. Гомункул не твое дело. Ты ведь даже не знал про него толком, когда мы встретились в Венеции…»
«Ошибаешься, Марко. Ты похож на дурня, идущего по ночному лесу с лампой. Видный тебе круг света мал, и ты не имеешь понятия о том, что за его границей».
Кажется, подумал я, мы потеряли в Капо поэта. Впрочем, все итальянские злодеи немного поэты. А все итальянские поэты немного злодеи.
«В мраке скрывался ты?»
«Да, – ответил Капо. – Я был там с самого начала. Как ты полагаешь, откуда у Марии, которую ты звал Мойрой, гримуар?»
«Я не знаю».
«Она получила его от меня, чтобы вырастить гомункула. Древний зародыш был заключен в золотой странице. Ты – просто случайная пешка. Дом Лоренцо мог купить и другой чернокнижник…»
Он говорил правду – я был не единственным желающим. Мне помогло золото.
«Мойра хотела присвоить гримуар и Исполнителя», – сказал я.
«Точно так же, как хочешь ты».
«Почему ты не создал Исполнителя сам? Это ниже твоего достоинства?»
Капо покосился на реторту, и по его глазам я понял, что он видит гомункула. Он даже поклонился стеклянному сосуду.
«Я отвечу, поскольку хочу объяснить это Господину, призванному мною в наш мир. Ты невежда, Марко. Ты не знаешь про гомункулов ничего. Как, впрочем, и Эскал, измазавший Господина в дерьме. Сила Исполнителя подобна божественной. Поэтому доступ к ней охраняют препоны страшнейших проклятий. Ты слышал о смерти Протесилая?»
«Нет», – сказал я.
«Существовало пророчество, что первый воин, ступивший на землю Трои, умрет. Когда ахейцы высаживались на берег, Одиссей бросил на песок свой щит и спрыгнул на него. Вслед за этим на землю Трои ступил воин Протесилай. Он погиб…»
«Я слышал про это, – сказал я. – Только не знал имени воина».
«Исполнителя защищает похожее колдовство. Но оно намного сильнее и не ограничивает себя одной жертвой. Гибнут все, кто подходит к гримуару или реторте раньше времени… Это как приготовление золота, которое убивает произносящего заклинание. Вспомни легенду о Мидасе».
«Я помню», – усмехнулся я.
«Можешь считать, – продолжал Капо, – что я, как Одиссей, бросил на берег щит и спрыгнул на него. И ждал, пока осядет пыль…»
«Теперь ты решил, что она осела?»
«Именно. Время взять свое… Как рассудит Господин?»
Капо обращался к гомункулу. Я тоже повернулся к реторте.
Всполох цветных искр. Еще один. Потом гомункул ответил:
«Он сказал правду, Марко. Он имеет на меня право. Такое же, как ты. Должен остаться один из вас».
– Ты можешь убить себя сам, – произнес Капо своим обычным человеческим голосом. – Тогда смерть будет легкой. Если это сделаю я, ты будешь страдать.
– Мы все подвержены боли, – ответил я. – Ты тоже, Капо.
– Ты не превратишь меня в золото, как Лоренцо, и не отравишь, как Эскала.
– Значит, я убью тебя по-другому.
Капо засмеялся.
– Ты до сих пор думаешь, что этих двух чернокнижников победил ты. Но это не так. Их убило проклятие Исполнителя. Теперь Одиссей сходит со щита… Все кончится оченьочень быстро, Марко. Это шутка, и сейчас ты поймешь ее соль.
Я ощутил головокружение – такое же, как перед поединком с Мойрой – и понял, что падаю на пол.
Но пола под моими ногами не было.
***
Мне доводилось слышать от венецианцев, что в море есть места, где глубинная вода не движется веками – утонувшие висят там, как овощи в рассоле: римский легионер рядом с мавром-купцом или африканским пиратом.
Придя в себя, я оказался в подобной западне, только не морской, а воздушной.
Я висел в пустоте. Надо мной сверкал диск Селены, белый до голубизны. Какое страшное полнолуние…
Я ощутил на себе лучи чужого внимания.
Те же зрители, что смотрели на мой поединок с Мойрой, пришли и сейчас. Но теперь их ложей стала Луна. Видимо, ни один амфитеатр не мог вместить (или выдержать) того, что должно было произойти.
Луна и собравшиеся на ней зрители могли быть обманом чувств, но пустота вокруг – нет. Как я ни двигал руками и ногами, они не могли нащупать твердь. Я
